Повзрослевший мальчишка со шпагой ©
Каждый год у нас теперь, видимо, традиция.
Мы собираемся с друзьями и преодолеваем «две остановочки».
До Санкт- Петербурга примерно они длятся.
В этот раз с нами не было Паши с котом.
К счастью, мы были умнее и заранее себе забронировали места в хостеле.
Чтобы спьяну случайно снова не оказаться случайно у какой-нибудь алчной православной бабульки с условным чаем и «комнатой гостиничного типа». Безо всяких удобств.
Жильем мы были обеспечены, так что в поезде мы себе спокойно пили ром.
С колбасятиной.
Ксюша вскоре пошла спать, а мы с Егором продолжили возлияния.
И вот, на рассвете, мы зашли в тамбур покурить и очень так зависли.
Я дала Егору послушать песню «Родина», что авторства Вдовиченко. Затем ещё одну «Родину». Только уже «Красных звёзд».
Музыкальная пауза нас навела на размышления, коим мы предавались ещё долгое время.
Поутру Ксюша мне не давала есть еду, сообщая: «Долго лежало!» И выкидывала её напрочь всю, полностью!
Мне же казалось, что два часа, которые мы всё же спали - это недолго.
Поезд наш на сей раз был быстрый и часам к девяти мы прибыли в Санкт- Петербург на Ладожский вокзал.
читать дальшеКупив обратные билеты, мы отправились в «Нарнию».
Егор ещё шутил, что в шкафу спать не будет.
В «Нарнии» нас встретили два кота, прохладный душ и прекрасный сон на двухъярусной кровати.
Пред сном мы, наверное, удивили Александра, который жил уж в той комнате:
Ксюша читала вслух Тома Сойера, а я учебник для ВУЗов Лукова.
Впрочем, на этому наша подготовка к экзамену практически кончилась.
А ещё нам дали страшную вещь- парогладилку. В моих руках она смотрелась устрашающее.
Закончив с паром, Ксюша пошла встречаться с одноклассниками, а мы с Егором просто гулять и фотографировать.
Это было весьма душевно.
Стоим мы на набережной с чудным видом, употребляем алкоголь и Егор говорит:
- А давайте выпьем за эту прекрасную страну!
-Давай! - радостно соглашаюсь я и гляжу на Неву.
-Да не за эту! За ту, которая дала миру абсент!
И мы пили абсент, а после гуляли с пленочными фотоаппаратами до метро «Спортивная».
На следующий день мы с Ксюшей взяли напрокат велики и катались по всему Петербургу.
Это было восхитительно просто, за исключением того, что мы с Ксюшей чуть не поубивали друг друга.
У нас возникли разногласия – Ксюша полагала, что я знаю куда ехать, а я полагала, что Ксюша понимает, что я понятия не имею о нашем маршруте.
К тому же я руководствуюсь принципом, что если что-то идет не так, то последовательность событий ещё не закончена.
А спутница моя считала, что если что-то идет не так, то нужно выебываться на Альку.
В итоге я не выдержала, несмотря на то, что решила вести себя пристойно, и сообщила Ксюше, что мне хочется её немедленно придушить с высказываемыми ею претензиями.
И тут же уточнила у отзывчивого молодого человека на горном велосипеде, как же нам проехать на вожделенную набережную.
Он мне всё рассказал, показал карту, и мы проследовали до Смольного собора.
А если бы я не перепутала Невский с Лиговским, то и мы не увидели б то место чудесное.
Ксю и сама была рада его лицезреть.
Мы погоняли по парку, отдохнули у фонтанчиков и повернули на набережную.
У каждой пристани стоял мент и сообщал нам, что именно сегодня спускаться совсем к воде нельзя.
Зато я втопила вдоль Невы и врубила себе в плеере «Ветер рвёт паутину» и словила истинный кайф!
Когда и Ксюша решила ускориться, то она внезапно сбила иностранцев.
После велокатастрофы мы хотели попасть в летний сад, но с великами нас не пустили, за сим мы свернули на набережную Фонтанки.
-Скажите, если мы поедем туда, то куда мы попадем?
-В цирк! – весело ответил рыбак.
Цирка мы не увидели, зато нашли библиотеку, на ступенях которой и передохнули.
Уже ближе к вечеру мы катались по Невскому и окрестностям, доехали до Московсого вокзала, куда-то свернули и заблудились вообще.
Самое интересное в нашем путешествии, кстати говоря.
А ещё мы обнаружили памятник Виктору Цою, совсем на Цоя не похожий.
Я подумала, что следует устроить концепт- затащить велик поближе к памятнику и сфотографирвоаться в очках. Ибо кумиру моего детства соорудили памятник, где он на мотоцикле и в очках.
А я была на велике и в очках.
Но опасаясь гнева Ксении, я отказалась от своей идеи.
К тому же там случилось очень много людей, желающих фотографию.
Сдав велики, мы с Ксюшей довольные и с отбитыми задницами ,отправились трапезничать в столовую номер один.
Заведение нас порадовало.
Ксюша, недалеко от места нашего обитания, заметила магазин с пирогами и попросила Егора приобрести их, поскольку он возвращался раньше.
Мы приходим, а он купил… печенье! Совершенно в другом месте!
И встречает меня вопросом:
-Водку будешь?
Я согласилась. Водка носила страшное название «Белочка».
Я употребила одну стопку и поняла ужасное. Невообразимое. Немыслимое. По моим ощущениям , «белочка» оказалась хуже «Золотого Велеса» и я предпочла перейти на другой напиток.
Тем не менее огурцы хрустели, стопки наполнялись, а беседа текла непринужденно и Егор нам рассказал о некой группе ебанутых феминисток, которые, помимо всего прочего, создают картины с помощью груди и называют их «сиськографы».
Ксюше не понравилась идея обнажения для участия в акциях протеста, мы начали спорить, и Ксю произнесла убийственную фразу:
-Но ведь для женщины сиськи то же самое, что и пизда!
После этого мы с Егором повалились на кровать и ржали так,что пришла хозяйка хостела Настя и напомнила , что уже всё-таки ночь.
Именно поэтому она собиралась в кино в платьюшке, но никак не могла его застегнуть. Сначала она попросила выйти Ксюшу, затем меня.
Всё тщетно.
Мы решили, что нужна грубая мужская сила и попросили выйти Егора.
Настя выдала: «Кажется, уже мне проще зайти».
Но попытка не удалась, мы решили, что это называется « у семи нянек дитя без глазу», а Настя решила забить и поехать в кино в джинсах.
Вскоре вернулся Александр, нащ сосед. Мы передоложили ему выпить, и он с радостью согласился.
Словом, было здорово, стали говорить за политику (иначе быть и не могло, раз с нами Егор). Вспомнили Свету из Иванова с крылатым «более лучше одеваться» и ещё полночи придумывали вариации на тему типа «стаканы стали более лучше разбиваться».
Поскольку до утра мы пили, то встали поздно.
Ксюша жаловалась на отбитую жопу, я её понимала - ведь на прокатных великах, кажется, абсолютно нет амортизаторов. Я полагаю, они там отсутствуют совершенно.
Мы потупили-потупили, Ксюша снова решила увидеться со своими одноклассниками, коих в Санкт-Петербурге оказалось достаточное количество.
А мы с Егором двинули гулять и посетили выставку фотографий Виктора Цоя.
Впечатления этого особо не произвело. Хотя, если бы я увидела такое в тринадцать лет, то чуть ли не визжала бы от восторга, полагаю.
Вскоре мне позвонила Аня, мы договорились встретиться, а Егор отбыл по делам.
Пока мы с Аней себе спокойно пили тёмное у Эрмитажа, Егор сумел проебать паспорт, кошелек с энной суммой денег, читательские билеты и карточку библио-глобуса на пятнадцатипроцентную скидку. Словом, абсолютно всё. Осталась лишь карточка у него на питерский автобус, в котором, видимо, и произошла кража кошелька.
И ту, под влиянием момента, он выкинул нахуй!
Поэтому наши планы не все удались, кладбище мы не посетили, как собирались сделать втроем, Егор отправился в милицию, а мы с Аней- дальше продолжать общаться.
Я обещала подождать Егора, поэтому еле успела на последнее метро.
Зато мы с Егором пошли в ночи искать дырку на Волковское кладбище, чтобы попасть всё-таки на могилу к Майку.
Дырки не нашли, но сидели до пяти утра на лавочке и очень душевно пообщались.
Хотели поутру поехать в царское село, точнее Ксюша хотела, а я была не особо против.
Но мне с Егором необходимо было получить денег, которые ему перевели на мой паспорт, поскольку его где-то кончился.
Пока мы искали этот огромный банк, состоящий из тетушки и будочки, который спрятался где-то на Лиговском, пока мы черти -сколько получали деньги, ибо какая-то дура решила, что меня зовут совершенно иначе, а не так, как написано в паспорте. И вот , бронтозавр за бронедверью пошел нам навстречу и поменял данные для получения.
И твердит:
-Расписывайтесь!
И вот, я расписываюсь, и из брони меня вопрошают - отчего же я расписалась так, как меня зовут в паспорте и именем, которым я зовусь уж почти двадцать четыре года, а не прозвищем, которым меня наградила некая дура банковская.
Пришлось сызнова все переделывать.
Ещё мы зашли в кастл-рок, а там темно.
-Ночи белые, а внутри темно?
-Ага, на контрасте!
По традиции, я приобрела себе футболку с актуальной надписью: «never mind the bolloks». Только теперь оранжевую. Желтую же я убила случайно в сплаве, когда мы строили плот.
Вышло так, что мы освободились лишь к вечеру , и уж не имело никакого смысла посещать пушкинские места.
Поэтому мы с Ксюшей решили залезть на Исаакиевский собор. Но уж вечерело, и платить триста рублей вместо ста пятидесяти показалось нам безумием.
Поэтому мы пошли в кастл-рок и купили слона.
Следом мы захотели прокатиться на катере, но цены в связи с «алыми парусами» оказались тоже нещадными.
Мы подумали - как же много у нас врагов: из-за Путина на пристань не пускают, а тут ещё выпускники.
Пришлось нам погулять под дождем и устроить почти семейный ужин.
Наши соседки весьма хотели посмотреть «Алые паруса» по телевизору, в хостеле не было не единого ящика.
Егор порадовался и сообщил, что забронирует тут себе местечко в таком случае. Я присоединилась к высказыванию.
И вот, сидим мы, трапезничаем, Ксюша мне делает замечание, что я что-то не так осуществляю, а мне надоели её претензии, и я ей говорю с видом мальчика из фильма «Ласковый май»:
-Ксюша! Иди в жопу!
-Я тебя могу послать дальше и глубже!
-На «Адмиралтейскую?»
Мы посмеялись дружно и стали с котейками играться.
А ещё я опрокинула бутылку и Егор выдал: «Кола-кола стала более лучше разливаться!».
В крайний день нашего пребывания в Санкт-Петербурге мы всё-таки посетили Царское село.
А хотелось мне на кладбище. И не бегом, а спокойно посидеть.
Поэтому во время прогулок по пушкинским местам, когда Ксюша решила бежать, я процитировала:
Мне недоступна вся ваша спешка,
Мне непонятен ваш ажиотаж.
Я не вижу причин суетиться.
Я не знаю, зачем входить в раж.
Ксюша снова не оценила мой экскурс в историю рока. А сообщила, что мы не УСПЕЕМ, коли будем придерживаться такой философии.
Поэтому мы быстро-быстро залезли-таки на коллонаду, а могилу Майка я снова не посетила.
После вышло так, что мы разбрелись кто куда, и я гуляла себе спокойно и никуда не торопилась!
И мне было все равно, что холодно и мокро!
Конечно, будь у меня берцы с собою, а не тапочки, я бы радовалась жизни ещё больше. Но и так неплохо.
Я неспеша вернулась в хостел, где мы беседовали с Егором, пока не поняли- вскоре пора выходить, а Ксюши нет!
Теперь вот могло сбыться предсказание Ксении, что мы не успеем. И телефон у нее не отвечал. Она явилась меньше, чем за час до отхода нашего поезда и решила обязательно высушить кеды.
Мне абсолютно не пугала перспектива опоздать на поезд и добираться электричками или автостопом с Егором.
Но та же перспектива добираться домой втроем меня приводила в неистовый ужас.
К счастью, все сложилось как следует - мы еле-еле успели на поезд,поэтому у нас не проверили паспорта( а у Егора же не осталось ни единого документа, кроме студенческого билета МПГУ).
И поезд нас понес навстречу душной Москве и проваленному с треском экзамену.
У меня кажется, получился рассказ не о том, как я ездила в Питер,а о том, как я ругалась с Ксюшей.
На самом деле я её очень люблю, просто у нас возникла полемика из-за разного подхода к жизни и манеры восприятия событий.
Единственное, что обидно - непосещение Майка Науменко, мною обажаемого.
А в остальном даже можно было найти некое садомазохистское удовольствие.
Хотела я поехать ещё раз назад на концерт Ареха, но совершенно не отпустили с работы, ибо людей и так мало.
Хочу теперь вскоре все равно приехать в Санкт-Петербург.
Он мне по душе.
Особенно если не думать о том, что мы не успеем и никуда не бежать.
З.ы фотки могу выложить, когда дома починят интернет или когда на работе не будут звонить неистово всю ночь.
А сейчас я поеду мыться, затем поеду спать.
Мы собираемся с друзьями и преодолеваем «две остановочки».
До Санкт- Петербурга примерно они длятся.
В этот раз с нами не было Паши с котом.
К счастью, мы были умнее и заранее себе забронировали места в хостеле.
Чтобы спьяну случайно снова не оказаться случайно у какой-нибудь алчной православной бабульки с условным чаем и «комнатой гостиничного типа». Безо всяких удобств.
Жильем мы были обеспечены, так что в поезде мы себе спокойно пили ром.
С колбасятиной.
Ксюша вскоре пошла спать, а мы с Егором продолжили возлияния.
И вот, на рассвете, мы зашли в тамбур покурить и очень так зависли.
Я дала Егору послушать песню «Родина», что авторства Вдовиченко. Затем ещё одну «Родину». Только уже «Красных звёзд».
Музыкальная пауза нас навела на размышления, коим мы предавались ещё долгое время.
Поутру Ксюша мне не давала есть еду, сообщая: «Долго лежало!» И выкидывала её напрочь всю, полностью!
Мне же казалось, что два часа, которые мы всё же спали - это недолго.
Поезд наш на сей раз был быстрый и часам к девяти мы прибыли в Санкт- Петербург на Ладожский вокзал.
читать дальшеКупив обратные билеты, мы отправились в «Нарнию».
Егор ещё шутил, что в шкафу спать не будет.
В «Нарнии» нас встретили два кота, прохладный душ и прекрасный сон на двухъярусной кровати.
Пред сном мы, наверное, удивили Александра, который жил уж в той комнате:
Ксюша читала вслух Тома Сойера, а я учебник для ВУЗов Лукова.
Впрочем, на этому наша подготовка к экзамену практически кончилась.
А ещё нам дали страшную вещь- парогладилку. В моих руках она смотрелась устрашающее.
Закончив с паром, Ксюша пошла встречаться с одноклассниками, а мы с Егором просто гулять и фотографировать.
Это было весьма душевно.
Стоим мы на набережной с чудным видом, употребляем алкоголь и Егор говорит:
- А давайте выпьем за эту прекрасную страну!
-Давай! - радостно соглашаюсь я и гляжу на Неву.
-Да не за эту! За ту, которая дала миру абсент!
И мы пили абсент, а после гуляли с пленочными фотоаппаратами до метро «Спортивная».
На следующий день мы с Ксюшей взяли напрокат велики и катались по всему Петербургу.
Это было восхитительно просто, за исключением того, что мы с Ксюшей чуть не поубивали друг друга.
У нас возникли разногласия – Ксюша полагала, что я знаю куда ехать, а я полагала, что Ксюша понимает, что я понятия не имею о нашем маршруте.
К тому же я руководствуюсь принципом, что если что-то идет не так, то последовательность событий ещё не закончена.
А спутница моя считала, что если что-то идет не так, то нужно выебываться на Альку.
В итоге я не выдержала, несмотря на то, что решила вести себя пристойно, и сообщила Ксюше, что мне хочется её немедленно придушить с высказываемыми ею претензиями.
И тут же уточнила у отзывчивого молодого человека на горном велосипеде, как же нам проехать на вожделенную набережную.
Он мне всё рассказал, показал карту, и мы проследовали до Смольного собора.
А если бы я не перепутала Невский с Лиговским, то и мы не увидели б то место чудесное.
Ксю и сама была рада его лицезреть.
Мы погоняли по парку, отдохнули у фонтанчиков и повернули на набережную.
У каждой пристани стоял мент и сообщал нам, что именно сегодня спускаться совсем к воде нельзя.
Зато я втопила вдоль Невы и врубила себе в плеере «Ветер рвёт паутину» и словила истинный кайф!
Когда и Ксюша решила ускориться, то она внезапно сбила иностранцев.
После велокатастрофы мы хотели попасть в летний сад, но с великами нас не пустили, за сим мы свернули на набережную Фонтанки.
-Скажите, если мы поедем туда, то куда мы попадем?
-В цирк! – весело ответил рыбак.
Цирка мы не увидели, зато нашли библиотеку, на ступенях которой и передохнули.
Уже ближе к вечеру мы катались по Невскому и окрестностям, доехали до Московсого вокзала, куда-то свернули и заблудились вообще.
Самое интересное в нашем путешествии, кстати говоря.
А ещё мы обнаружили памятник Виктору Цою, совсем на Цоя не похожий.
Я подумала, что следует устроить концепт- затащить велик поближе к памятнику и сфотографирвоаться в очках. Ибо кумиру моего детства соорудили памятник, где он на мотоцикле и в очках.
А я была на велике и в очках.
Но опасаясь гнева Ксении, я отказалась от своей идеи.
К тому же там случилось очень много людей, желающих фотографию.
Сдав велики, мы с Ксюшей довольные и с отбитыми задницами ,отправились трапезничать в столовую номер один.
Заведение нас порадовало.
Ксюша, недалеко от места нашего обитания, заметила магазин с пирогами и попросила Егора приобрести их, поскольку он возвращался раньше.
Мы приходим, а он купил… печенье! Совершенно в другом месте!
И встречает меня вопросом:
-Водку будешь?
Я согласилась. Водка носила страшное название «Белочка».
Я употребила одну стопку и поняла ужасное. Невообразимое. Немыслимое. По моим ощущениям , «белочка» оказалась хуже «Золотого Велеса» и я предпочла перейти на другой напиток.
Тем не менее огурцы хрустели, стопки наполнялись, а беседа текла непринужденно и Егор нам рассказал о некой группе ебанутых феминисток, которые, помимо всего прочего, создают картины с помощью груди и называют их «сиськографы».
Ксюше не понравилась идея обнажения для участия в акциях протеста, мы начали спорить, и Ксю произнесла убийственную фразу:
-Но ведь для женщины сиськи то же самое, что и пизда!
После этого мы с Егором повалились на кровать и ржали так,что пришла хозяйка хостела Настя и напомнила , что уже всё-таки ночь.
Именно поэтому она собиралась в кино в платьюшке, но никак не могла его застегнуть. Сначала она попросила выйти Ксюшу, затем меня.
Всё тщетно.
Мы решили, что нужна грубая мужская сила и попросили выйти Егора.
Настя выдала: «Кажется, уже мне проще зайти».
Но попытка не удалась, мы решили, что это называется « у семи нянек дитя без глазу», а Настя решила забить и поехать в кино в джинсах.
Вскоре вернулся Александр, нащ сосед. Мы передоложили ему выпить, и он с радостью согласился.
Словом, было здорово, стали говорить за политику (иначе быть и не могло, раз с нами Егор). Вспомнили Свету из Иванова с крылатым «более лучше одеваться» и ещё полночи придумывали вариации на тему типа «стаканы стали более лучше разбиваться».
Поскольку до утра мы пили, то встали поздно.
Ксюша жаловалась на отбитую жопу, я её понимала - ведь на прокатных великах, кажется, абсолютно нет амортизаторов. Я полагаю, они там отсутствуют совершенно.
Мы потупили-потупили, Ксюша снова решила увидеться со своими одноклассниками, коих в Санкт-Петербурге оказалось достаточное количество.
А мы с Егором двинули гулять и посетили выставку фотографий Виктора Цоя.
Впечатления этого особо не произвело. Хотя, если бы я увидела такое в тринадцать лет, то чуть ли не визжала бы от восторга, полагаю.
Вскоре мне позвонила Аня, мы договорились встретиться, а Егор отбыл по делам.
Пока мы с Аней себе спокойно пили тёмное у Эрмитажа, Егор сумел проебать паспорт, кошелек с энной суммой денег, читательские билеты и карточку библио-глобуса на пятнадцатипроцентную скидку. Словом, абсолютно всё. Осталась лишь карточка у него на питерский автобус, в котором, видимо, и произошла кража кошелька.
И ту, под влиянием момента, он выкинул нахуй!
Поэтому наши планы не все удались, кладбище мы не посетили, как собирались сделать втроем, Егор отправился в милицию, а мы с Аней- дальше продолжать общаться.
Я обещала подождать Егора, поэтому еле успела на последнее метро.
Зато мы с Егором пошли в ночи искать дырку на Волковское кладбище, чтобы попасть всё-таки на могилу к Майку.
Дырки не нашли, но сидели до пяти утра на лавочке и очень душевно пообщались.
Хотели поутру поехать в царское село, точнее Ксюша хотела, а я была не особо против.
Но мне с Егором необходимо было получить денег, которые ему перевели на мой паспорт, поскольку его где-то кончился.
Пока мы искали этот огромный банк, состоящий из тетушки и будочки, который спрятался где-то на Лиговском, пока мы черти -сколько получали деньги, ибо какая-то дура решила, что меня зовут совершенно иначе, а не так, как написано в паспорте. И вот , бронтозавр за бронедверью пошел нам навстречу и поменял данные для получения.
И твердит:
-Расписывайтесь!
И вот, я расписываюсь, и из брони меня вопрошают - отчего же я расписалась так, как меня зовут в паспорте и именем, которым я зовусь уж почти двадцать четыре года, а не прозвищем, которым меня наградила некая дура банковская.
Пришлось сызнова все переделывать.
Ещё мы зашли в кастл-рок, а там темно.
-Ночи белые, а внутри темно?
-Ага, на контрасте!
По традиции, я приобрела себе футболку с актуальной надписью: «never mind the bolloks». Только теперь оранжевую. Желтую же я убила случайно в сплаве, когда мы строили плот.
Вышло так, что мы освободились лишь к вечеру , и уж не имело никакого смысла посещать пушкинские места.
Поэтому мы с Ксюшей решили залезть на Исаакиевский собор. Но уж вечерело, и платить триста рублей вместо ста пятидесяти показалось нам безумием.
Поэтому мы пошли в кастл-рок и купили слона.
Следом мы захотели прокатиться на катере, но цены в связи с «алыми парусами» оказались тоже нещадными.
Мы подумали - как же много у нас врагов: из-за Путина на пристань не пускают, а тут ещё выпускники.
Пришлось нам погулять под дождем и устроить почти семейный ужин.
Наши соседки весьма хотели посмотреть «Алые паруса» по телевизору, в хостеле не было не единого ящика.
Егор порадовался и сообщил, что забронирует тут себе местечко в таком случае. Я присоединилась к высказыванию.
И вот, сидим мы, трапезничаем, Ксюша мне делает замечание, что я что-то не так осуществляю, а мне надоели её претензии, и я ей говорю с видом мальчика из фильма «Ласковый май»:
-Ксюша! Иди в жопу!
-Я тебя могу послать дальше и глубже!
-На «Адмиралтейскую?»
Мы посмеялись дружно и стали с котейками играться.
А ещё я опрокинула бутылку и Егор выдал: «Кола-кола стала более лучше разливаться!».
В крайний день нашего пребывания в Санкт-Петербурге мы всё-таки посетили Царское село.
А хотелось мне на кладбище. И не бегом, а спокойно посидеть.
Поэтому во время прогулок по пушкинским местам, когда Ксюша решила бежать, я процитировала:
Мне недоступна вся ваша спешка,
Мне непонятен ваш ажиотаж.
Я не вижу причин суетиться.
Я не знаю, зачем входить в раж.
Ксюша снова не оценила мой экскурс в историю рока. А сообщила, что мы не УСПЕЕМ, коли будем придерживаться такой философии.
Поэтому мы быстро-быстро залезли-таки на коллонаду, а могилу Майка я снова не посетила.
После вышло так, что мы разбрелись кто куда, и я гуляла себе спокойно и никуда не торопилась!
И мне было все равно, что холодно и мокро!
Конечно, будь у меня берцы с собою, а не тапочки, я бы радовалась жизни ещё больше. Но и так неплохо.
Я неспеша вернулась в хостел, где мы беседовали с Егором, пока не поняли- вскоре пора выходить, а Ксюши нет!
Теперь вот могло сбыться предсказание Ксении, что мы не успеем. И телефон у нее не отвечал. Она явилась меньше, чем за час до отхода нашего поезда и решила обязательно высушить кеды.
Мне абсолютно не пугала перспектива опоздать на поезд и добираться электричками или автостопом с Егором.
Но та же перспектива добираться домой втроем меня приводила в неистовый ужас.
К счастью, все сложилось как следует - мы еле-еле успели на поезд,поэтому у нас не проверили паспорта( а у Егора же не осталось ни единого документа, кроме студенческого билета МПГУ).
И поезд нас понес навстречу душной Москве и проваленному с треском экзамену.
У меня кажется, получился рассказ не о том, как я ездила в Питер,а о том, как я ругалась с Ксюшей.
На самом деле я её очень люблю, просто у нас возникла полемика из-за разного подхода к жизни и манеры восприятия событий.
Единственное, что обидно - непосещение Майка Науменко, мною обажаемого.
А в остальном даже можно было найти некое садомазохистское удовольствие.
Хотела я поехать ещё раз назад на концерт Ареха, но совершенно не отпустили с работы, ибо людей и так мало.
Хочу теперь вскоре все равно приехать в Санкт-Петербург.
Он мне по душе.
Особенно если не думать о том, что мы не успеем и никуда не бежать.
З.ы фотки могу выложить, когда дома починят интернет или когда на работе не будут звонить неистово всю ночь.
А сейчас я поеду мыться, затем поеду спать.
@темы: чёрный пёс Петербург
-
-
01.07.2012 в 13:50-
-
01.07.2012 в 22:57-
-
02.07.2012 в 00:01Хорошо съездили, я смотрю
-
-
02.07.2012 в 13:52-
-
02.07.2012 в 23:55